Антиквар

В 1908 г. из-за болезни глаз Магомедов был вынужден оставить ремесло, став, как и некоторые другие кубачинцы, антикваром. Известно, что для продажи предметов старины он несколько раз до Первой мировой войны выезжал в Европу.

В книге кубачинского мастера Расула Алиханова есть рассказ о том, как вместе с супругой он побывал в Париже: «...жена его была одета по-кубачински. Широкое парчовое платье с золотосеребряными орнаментами на темно-синем фоне, на голове белая накидка каз с золотой вышивкой по кубачинской традиции, с подшитой на конце серебряной бахромой, войлочная обувь белого цвета с орнаментальной отделкой и загнутыми остроконечными носиками подобно птичьему клюву. На руках ее были массивные браслеты и кольца, мастерски отделанные фигурными выпуклыми бирюзовыми камнями и темно-красными гранатами. В Париже, – говорил он, – её окружили фотографы как редкое явление <...>. На следующий день, – рассказывал Саид, – во всех парижских газетах появились в разных вариантах фотографии моей жены Бики из аула Кубачи».

С деловыми целями Саид Магомедов установил связи с некоторыми музеями, в частности в 1913 г. стал сотрудничать с Этнографическим отделом Русского музея (с 1934 г. – Государственный музей этнографии, с 1948 г. – Государственный музей этнографии народов СССР, с 1991 г. – Российский этнографический музей). В этом же году сотрудники отдела сделали фотографии мастера и его жены. 

Графика

Революция 1917 г. и Гражданская война на некоторое время прервали связи Магомедова с Этнографическим отделом Русского музея.

В конце 1920-х гг. он стал продавать предметы Дагестанскому краеведческому музею (ныне Национальный музей Республики Дагестан им. А. Тахо-Годи, г. Махачкала), позже его приняли туда на работу. Он занимался реставрацией оружия и экспертизой предметов восточного искусства, поскольку: «как никто …разбирался в антиках, снабжая ими Эрмитаж и другие музеи. Широкий кругозор в отношении распознавания древностей, большей частью восточных, этот мастер приобрел благодаря многократным торговым поездкам по городам Западной Европы. Его датировками и определениями пользовались наши музеи. Он был страстным любителем орнамента, красивых вещей, изделий прикладного искусства».

В 1926 г. связи Саида с Этнографическим отделом были возобнолены. 

В 1930-х гг. пристальное внимание этнографов и искусствоведов (прежде всего сотрудников музеев) к самому кубачинскому ремеслу привело к тому, что кубачинцы стали предлагать музеям свои графические работы с изображениями своих изделий и орнаментов, выполненные  карандашом и тушью.