Нивхи и уйльта – народы острова Сахалин, проживающие на этой территории с древнейших времен. С 1991 года они получили статус коренных малочисленных народов Российской Федерации. Их самоназвание Нивхгу и Уйльта означает «человек», «народ».

Нивхи обитали на Нижнем Амуре, Охотском побережье и Сахалине. Их численность  по переписи 2020 года - 3 842 человека, на Сахалине – 1851 человек. Антропологически нивхи относятся к амуро-сахалинскому антропологическому типу, занимающему среднее положение между байкальским и айнским типами.

Нивхи – палеоазиатский народ, говорящий на изолированном языке, происхождение которого точно не определено. Существуют гипотезы местного  нижне-амурского происхождения, восточно-азиатского, связей языка нивхов с языками индейцев Северной Америки.

В китайских письменных источниках VII века нивхов называли гилями. В русских источниках нивхи с XVII века назывались гиляками (Поход Василия Пояркова на Нижний Амур в 1643 г.). Нивхские земли вошли в состав России официально после Айгуньского договора 1858 года, когда по Амуру были разграничены земли России и Китая.

Уйльта – это народ, проживающий на Сахалине и связанный своим происхождением с эвенками-орочонами Восточной Сибири и ульчами Нижнего Амура. Их численность по перепеси 2020 года – 268 человек.

Антропологически уйльта относятся к байкальскому антропологическому типу, как и эвенки, эвены и негидальцы.

Уйльта  говорят на одном из языков южной группы тунгусо-маньчжурских языков алтайской семьи. Предположительно носители уйльтинского языка появились на Сахалине в Средние века вместе с инфильтрацией чжурчжэней. Старые названия уйльта – ороки и орочены – оленные люди.

По своим занятиям нивхи и уйльта несколько различались. Нивхи издавна занимались морским и речным рыболовством, а уйльта были сухопутными охотниками и подсобно занимались речным и морским рыболовством, использовали в качестве транспорта оленей.

В конце XIX - начале XX века нивхи и уйльта жили большими патриархальными семьями, относящиеся к определенным родам, связанными с территориальными группами соседних народов.

В состав нивхов острова Сахалина входило 60 названий родов, образованных от кровнородственных связей, или названий селений, жителей местности, либо по принадлежности к живому существу. Например, Висквонг, Кевонг, Кегнан, Лавнг, Пыкифинг, Пняган, Чорил, Тивнын и другие.

Уйльта Сахалина делятся на две группы – северную - дороннени и южную - суннени. В их состав входило  несколько родов, среди них Валетта, Сенаходо, Баяуса, Торисса, Сукта, Намисса, Мэттэ и Гетта и территориальные подразделения.

Современная идентичность нивхов и уйльта в период глобализации проявляется в изучении национального языка в детском саду у уйльта, либо в школе у нивхов, приготовлении национальной пищи, широком использовании декоративно-прикладного искусства, художественно-танцевальных ансамблей с изготовлением национальных сценических костюмов, изучении национального фольклора – мифов, сказок (у уйльта и нивхов), и эпоса (у нивхов), благодаря выдающемуся нивхскому писателю Владимиру Санги и традиционной культуры в трудах национальной интеллигенции, например нивхи - Чунэр Михайлович Таксами, Галина Александровна Отаина, Марина Тэмина.

Традиционные зимние жилища, полуземлянки торыф, имели пирамидальную форму и вход через полуподземный коридор. Полуземлянка имела два очага – для хозяина тайги и хозяина моря, что связано с основными промыслами нивхов – рыболовством и охотой. С середины XIX века начали строить деревянные дома чадрыв с окнами из рыбьей кожи и даже отопительной системой. Спальные места и вещи располагались вдоль стен. В знак уважения огню нивхи спали головой к очагу, который находился в центре жилища.

Летнее жилище керыв строили в удобных местах для рыбной ловли у прибрежной зоны. Чтобы защитить жилье от воды и вредителей, жилье строили на сваях.

Пространство летнего жилища делилось на две части: передняя использовалась для хранения запасов, посуды и оружия, а задняя была жилой.

К летним жилищам также относятся легкие срубы и шалаши. В летний период шла заготовка вяленной рыбы юкола, которую подвешивали на специальные вешалки. Во второй половине XIX века среди нивхов начали распространяться срубные дома русского типа.

Домашнюю утварь делали из самого доступного материала – дерева и бересты, украшая предметы аппликациями и узорами с помощью берестяных трафаретов. Гибкая, мягкая, легко обрабатываемая, одновременно водонепроницаемая и «дышащая» береста была незаменимым материалом в домашнем хозяйстве.

У уйльта также были распространены разнообразные типы жилищ и построек, которые использовались в зависимости от сезона: чумы, каркасные жилища, амбары, полуземлянки и шалаши. Строили жилища, ориентируясь на стороны света, с двумя входами: один на восток — к морю, другой на запад — к горам.

В летний период уйльта как и нивхи селились у прибрежных зон с удобными местами для рыболовства в каркасные дома каура. Возле жилищ располагались помосты для сушки рыбы. Осенью и зимой уйльта отправлялись на кочевую охоту, во время которой домом им служил чум, который уйльта называют аундау. Также зимой они жили в полуземлянках бала. Как и у нивхов, очагов в них было два – один связан с духами воды, другой – тайги.

Кухонная утварь была в основном деревянной – миски, половники, черпаки, ложки, столик на низких ножках талакку и др. Корзины для хранения еды делали из бересты, а готовили в чугунном или железном котле. Предметы украшали орнаментами с помощью берестяных трафаретов.

Традиционная хозяйственная деятельность нивхов и уйльта носила комплексный характер. Главным промыслом нивхов было рыболовство, которое производилось круглогодично. Основным являлся сезон вылова проходных лососевых видов рыб – с июля по начало октября. В зимние месяцы нивхи выходили на охоту: осенью на пушного зверя, весной (в апреле) на дикого оленя и лося. В течении всего года у нивхов важное место занимала охота на морского зверя. Добывали нерпу, белух, редко дельфинов и сивуча – самого ценного зверя. Для выезда на дальние промысловые участки летом использовались лодки, зимой – нартенные собачьи упряжки, лыжи – на небольшие расстояния.

Уйльта также занимались рыболовством, охотой, морским зверобойным промыслом. Для добычи морского зверя и вылова лососевых уйльта весной и летом откочевывали к рекам и морскому побережью. Осенью и в зимний период они возвращались в горно-таёжных местности, где охотились на лесных зверей. Для преодоления больших расстояний и ведению кочевого образа жизни уйльта занимались оленеводством, так называемого транспортного направления. Домашние олени перевозили людей и имущество по всей территории острова. Подобная смена локаций и регламентированный хозяйственный цикл помогали восстановлению природных ресурсов и расширению источников для пропитания.

Подсобным хозяйством у нивхов и уйльта было собирательство. Летом и осенью они впрок заготавливали ягоду, орехи, желуди, корнеплоды, сушили различные виды растений. Среди нивхов побережья широкое распространение получило собирательство морских водорослей, моллюсков (гребешки и мидии) и ракообразных. В качестве пищи уйльта, также как и нивхи, в большом количестве собирали дикий чеснок – черемшу, корни сараны, бруснику, клюкву, морошку, черемуху. Уйльта сушили цветы багульника, затем заваривали и пили как чай. Некоторые травы являлись лекарственными средствами – для заживления ран, от простуды. Нивхи собирали растения, которые использовали для жертвоприношений духам-хозяевам местности.

Для проведения эффективного промыслового сезона нивхи и уйльта заранее изготавливали, ремонтировали инструменты и орудия. Знания и умения по их созданию передавались из поколения и совершенствовались на протяжении нескольких веков. Во многом успех охоты и рыбалки зависел от навыков и степени подготовленности промысловика.

Нивхи летнюю одежду шили из рыбьей кожи или хлопчатобумажной  ткани, которую покупали у русских купцов, китайских и японских торговцев.

Зимняя одежда нивхов шилась из шкуры нерпы или тюленя, собаки, медведя, либо сукна. Зимний халат утепляли ватой и прошивали. Зимой надевали меховой нагрудник под халат. В качестве шарфа использовали боа из хвостов белки, нанизанные на сухожильную нить.

Богатые нивхи имели шубы и из дорогого меха рыси, лисицы, соболя, выдры.

Обращали на себя внимания нарядные женские зимние шапки: их обшивали сверху китайской шелковой тканью, а рысьи шапки, сшитые из шкур с головы и хоста рыси, имели ушки.

Шкуры ценных пушных зверей собирались родителями для шуб дочерям ко времени их вступления в брак. Такая одежда передавалась по наследству.

Рукава одежды у кисти обертывали нарукавниками, защищаясь таким образом от проникновения ветра и снега, а летом – стягивая слишком широкие концы рукавов.

Ноги, от щиколотки до бедра, у мужчин защищали ноговицы. Женщины носили наголенники. Летние ноговицы и наголенники шили их двух слоев ткани, зимние утепляли ватой. 

Обувь изготавливали из нерпичьей шкуры или рыбьей кожи (осенней кеты, ленка, щуки и других рыб). В такой обуви было легко ходить, она не промокала и сохраняла тепло. Внутрь, для подстилки, клали сухую траву.

Летом и зимой одежда подпоясывалась. Пояс не только утеплял одежду. Мужчины прикрепляли к пояску нож, кисет, шило, трутницу, в которой хранили трут, кремень и огниво, а также обереги - кабаний зуб или клык, кусочки рога оленя. Женщины также подпоясывали одежду и прикрепляли к нему вещи, нужные в работе или пути.

Рукавицы шили из ткани и меха (оленя, соболя, лисицы, собаки). Поверх матерчатых или меховых рукавиц надевали чехол из рыбьей или нерпичьей кожи, предохраняющий от промокания. В годы Великой Отечественной войны нивхские мастерицы шили для фронта варежки, в которых для удобства стрельбы был выделен большой и указательный пальцы.

Промысловая (морского охотника) и дорожная одежда мужчин отличалась от повседневной наличием передника из рыбьей кожи или юбки из нерпичьего меха, надеваемой поверх стеганного халата и ноговиц с обувью. Для такой юбки подбирали шкуру покрасивей, с крупными пятнами. Она предохраняла одежду от порчи во время промысла, а во время езды на нартах защищала от дождя, снега и ветра.

В одежде уйльта выделяют  тунгусское и амурское влияние.  К одежде тунгусского типа относятся кафтаны и шубы из меха оленя распашного типа по центру, аналогичные эвенкийским. Костюм состоит из кафтана, натазников и ноговиц или длинных меховых штанов, обуви из меха камуса оленя и головного убора типа капора из меха оленя. К амурскому типу одежды относится халаты покроя кимоно с двойной левой полой, застегивающиеся направо.

Вероятно в более раннее время уйльта также как и народы Амура шили одежду из рыбьей кожи. Об этом свидетельствует названия халатов из рыбьей кожи, сохранившиеся в языке уйльта.

К смешанному варианту одежды  амуро-тунгусского типа относится халат с запахом направо с двойной левой полой, сшитый из ровдуги оленя.

Повседневно мужчины и женщины, дети уйльта носили левополые халаты из ткани с орнаментированной полосой вдоль полы, подола, по вороту и низу рукавов.

Летом халаты носили одинарные, женщины предпочитали длинное платье из ткани  на кокетке типа якутских, мужчины безрукавки из ткани и рубахи, зимой со стеганным верхним халатом, либо шубой из меха оленя. Нижняя летняя и зимняя одежда дополнялась у мужчин и женщин натазниками и ноговицами из ткани, а также обувью из рыбьей кожи или нерпы.

Праздничная зимняя одежда женщин шилась из меха соболя или лисы.  Меховые шапки женские шились типа капора из меха оленя и нерпы с криволинейным орнаментом. Замужние женщины носили поверх платья длинные нагрудники тунгусского типа, как и нивхи. Они первоначально являлись свадебной одеждой, затем нагрудники сохранялись только в отдельных семьях. Мужчины также носили нагрудники из меха оленя на груди под одежду на голое тело мехом внутрь. У женщин наряду с капорами в торжественных случаях одевались шапки из перьев гагары. Дополнительными элементами одежды были нарукавники, наушники, рукавицы, перчатки.

Промысловая одежда обычно шилась в виде длинной куртки из меха нерпы и такой же юбки, надеваемой на натазники и ноговицы, носимые с обувью из меха нерпы. В такой юбке охотник мог долго лежать на снегу во время охоты.

Уже в 30-х гг ХХ в. традиционная одежда стала выходить из употребления, заменялась на покупную городскую русского покроя.

В настоящее время нивхские  и уйльтинские мастерицы изготавливают яркие традиционные наряды и используют их в качестве праздничной или сценической одежды из ткани с орнаментом или из кожи рыбы.

У нивхов тайга, а также сопки и безлесые горы образовывали сферу пал. Водную стихию называли тол. Взаимодействие нивхов с каждой из этих сфер мироздания объединяло хозяйственно-промысловую деятельность с обрядовой и в целом представляло собой систему обменно-договорных отношений. Хозяин стихии, согласно мифологическим текстам, обещает посылать зверей (рыбу), а нивхи должны, не убивая их чрезмерно и не мучая, в ответ проводить ритуалы возвращения души медведя и морских животных с жертвоприношением пищей – в благодарность хозяину стихии. Черепа медведей, помещенных с почестями в родовой амбар, а также черепа морских животных, сохранявшиеся на специальном кладбище, служили реликвиями договорных отношений.

Мифология обменных отношений была обогащена и персонажами-посредниками. К ним относятся: человек, раненный или задранный медведем; близнецы (считалось, что один из них произошел от человеческого отца, а другой – от сожительства женщины с медведем) и их мать. Согласно верованиям, сохранявшимся ещё в первой половине XX в. и запечатленным в повествованиях-быличках – тылгунд, душа этих персонажей после их смерти будет принадлежать космической сфере пал и оттуда оказывать покровительство своему роду (как в промысле, так и в исцелении от болезней). Такую же роль в системе обрядов чхыф лернд (букв. «медведя играть»; в этнографической литературе – «медвежий праздник») выполняла для конкретного нивхского рода душа медвежонка, взятого из берлоги и вскармливаемого в течение трёх/четырёх лет (в зависимости от пола, мужского/женского), а затем, после его убиения на ритуальной площадке, возвращаемая с подарками к горно-таёжному хозяину. Посредником-покровителем конкретного рода становилась и душа утопленника. Аналогичные верования присущи и народу уильта.

Эти отношения подтверждались и обновлялись перед началом промысла и по случаю его удачного завершения, а также в рамках смены сезонных периодов. Ледостав ознаменовывался обрядовым жертвоприношением хозяину тайги (и хозяину неба), а весеннее освобождение от льда – жертвоприношением хозяину водной стихии.

Полная схема религиозно-мифологического мироздания нивхов, представленная в мифоэпических повествованиях (настунд), имела пятичастный характер: кроме «нашей земли», сфер «воды» и «тайги», функционировали представления ещё о двух космических сферах – небесной и подземной, с их хозяевами и другими обитателями. В обрядах и в композиции идолов, лечебных амулетов чаще всего подразумевалась двухчастная схема мироздания, т.е. диалогическое взаимодействие нивхов с хозяином или духом-обитателем конкретной комической сферы.

Идол – сравнительно крупное изображение хозяина стихии или зловредного / благожелательного ее обитателя, обычно хранилось дома или в амбаре, его «кормили». Амулет – небольшой предмет (3–10 см), обычно носимый больным человеком на груди, магически способствовал возвращению украденной души.

Идолы и амулеты обычно вырезались из дерева (чаще из лиственницы, рябины). Их изготавливали как по указанию шамана (установившего причину болезни), так и вне шаманского участия – сообразно с типичными композициями, исторически созданными в культуре. Композиция идола, лечебного амулета – это своеобразная визуально-пластическая схема взаимодействия человека с персонажем иной космической сферы (фиксация причины болезни) или, наоборот, ожидаемой помощи, покровительства (способа исцеления). В скульптуре конкретного духа особенно важен способ сочетания звериных и человеческих черт.

Литература

История и культура нивхов / В. Тураев, В. Ларин, С. Березницкий. — СПб.: Наука. Ленинградское отделение, 2008.

История и культура уйльта (ороков) Сахалина: историко-этнографические очерки (XIX-XXI вв.) / С. В. Березницкий, Р. В. Гвоздев, В. Д. Косарев [и др.] ; Российская академия наук, Дальневосточное отделение, Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока. Владивосток: Дальнаука, 2021.

Крейнович, Е. А. Нивхгу: загадочные обитатели Сахалина и Амура / Е. А. Крейнович. М.: Наука, 1973.

Народы Северо-Востока Сибири. Ин-т этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая ; Ин-т истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока. М.: Наука, 2010.

Орлова Е.П. Амулеты гиляков // Археология и этнография Дальнего Востока. Новосибирск: редакционно-издательский отдел Сиб. отд. АН СССР, 1964. Вып. 1. С. 223-240.

Островский А.Б. Миф, экология, мышление: «дом горных жителей» в представлениях нивхов // Этнографическое обозрение, 1992, № 3. С. 96-107.

Островский А.Б. Мифология и верования нивхов. СПб.: Центр "Петербургское Востоковедени", 1997.

Роон Т.П. Уйльта Сахалина (историко-этнографическое исследование традиционного хозяйства и материальной культуры XVIII – середины XX веков). Южно-Сахалинск, 1996.

Сем Т.Ю. Пантеон уйльта (ороков) Сахалина в XIX-XX вв.: типология и семантика // Россия и АТР. 2018. № 3 (101). С. 151-167.

Сем Т.Ю. К вопросу об этнокультурных связях и семантике орнамента уйльта (ороков) // Россия и АТР. 2018. № 4 (102). С. 37-56.

Таксами Ч.М. Одежда нивхов // Одежда народов Сибири. Л.: Наука, 1970. С. 167-195.

Штернберг Л. Я. Гиляки, орочи, гольды, негидальцы, айны: ст. и материалы. Хабаровск: Дальгиз, 1933.